В мае 2018 г. «Роснефть» объявила, что в течение двух лет проведет обратный выкуп своих акций на $2 млрд – впервые после проведения IPO на Московской и Лондонской биржах в 2006 г. Тогда эта новость поддержала котировки – компания подорожала на 5%. Предполагалось, что приобретение бумаг начнется уже со II квартала, но этого не произошло. Собеседники в крупных инвестбанках и некоторые эксперты сомневались, что это вообще произойдет. «Роснефть» не предпринимает никаких действий для начала выкупа», – говорили два собеседника «Ведомостей» в конце июля.

Но программа все же была принята (см. статью на стр. 11). В понедельник, 6 августа, «Роснефть» сообщила, что ее одобрил совет директоров. Инвесторы вновь воспрянули духом – акции «Роснефти» на бирже подскочили на 2%.

Любая компания, которая решается на выкуп собственных акций, преследует свою цель. Это может быть намерение поддержать капитализацию, изменить структуру капитала, например, с целью снизить риск враждебного поглощения, использовать выкупленные акции на опционные программы или оплату ими активов и т. д.

«Роснефть» цель обозначила – повысить доходность для акционеров, при том что она уже отдает им 50% чистой прибыли в виде дивидендов (на дивиденды за 2017 г. направлено 111 млрд руб.). Зачем компании с огромным долгом в 5,5 трлн руб. (с учетом предоплаты по китайским контрактам) тратить еще $2 млрд? Откуда такая щедрость? С одной стороны, «Роснефть» в данный момент может себе это позволить. Благодаря подорожавшей нефти, слабому рублю, росту добычи «Роснефть» покажет сильные финансовые результаты за II квартал – эксперты ждут роста чистой прибыли в 3 раза. К тому же ради акционеров она обещала снизить инвестпрограмму на 20% в этом году и сократить оборотный капитал на 200 млрд руб.

Однако выкуп 3,2% акций «Роснефти» с рынка – это снижение free-float примерно до 8%. Ведь есть примеры, когда обратный выкуп акций приводил к негативным последствиям. Например, золотодобывающая Nordgold Алексея Мордашова в 2015 г. решила поддержать ликвидность и повысить капитализацию – выкупить и погасить акции. В свободном обращении было 13,8%, после обратного выкупа – 8,8%, а это на падающем рынке золота и сектора горной добычи привело к снижению ликвидности и капитализации. В итоге акционеры Nordgold вовсе разочаровались в адекватности рыночной оценки и в феврале 2017 г. объявили делистинг с Лондонской биржи.

Для сравнения: free-float основного конкурента «Роснефти» – «Лукойла», который тоже объявил в этом году о программе обратного выкупа на $2–3 млрд в течение пяти лет, составляет 46%. Кстати, новость о выкупе акций и погашении квазиказначейских акций «Лукойла» резко подняла его капитализацию, весной она эпизодически обгоняла стоимость «Роснефти» и «Газпрома». В итоге «Роснефть» моментами опускалась на 4-е место (на 1-м – Сбербанк). Это очень расстроило «Роснефть». Расстроило вот так запросто быть вытесненной конкурентами. После чего, кстати, как раз и было объявлено о buy-back. Ну не должна «Роснефть» быть второй или третьей, будь то в вопросе капитализации или в присвоении статуса крупнейшего налогоплательщика в стране. О последнем спорили «Роснефть» и «Газпром» в 2013 г. Последние годы это звание гордо носит «Роснефть».

Сейчас «Роснефть» стоит $69 млрд, она на 2-м месте, но зато дороже «Лукойла» и «Газпрома». До целевого уровня в $130 млрд (о нем главный исполнительный директор Игорь Сечин говорил Frankfurter Allgemeine Zeitung в январе) далеко. Впрочем, объявленный выкуп акций несильно поможет, а вот догнать Сбербанк (в понедельник стоил 4,58 трлн руб., «Роснефть» – 4,44 трлн руб.) вполне по силам. Это, конечно, не уровень (не побоюсь этого) Apple, стоимость которой на прошлой неделе превысила $1 трлн. Но зато, опередив Сбербанк, можно будет трубить в фанфары, что «Роснефть» – самая дорогая российская компания. Мелочь (по сравнению с Apple), но приятно.